Рисуем «красную линию», или ответ Кремля на сбитый сирийский истребитель
Ответа на сбитый СУ-22 долго ждать не пришлось. Впрочем, и ситуация к затяжному молчанию не предрасполагала. Тянуть здесь было нельзя: все-таки на кону оказалась репутация России как сверхдержавы.
Передержанная пауза грозила очень нехорошими последствиями в обострившемся противостоянии со Штатами. Как минимум, перехватом инициативы и занятием более выгодной позиции — что касается США, если прибегнуть к шахматной терминологии. Поэтому Кремль отреагировал очень быстро. И жестко. А учитывая предыдущие «дипломатичные» ответы Москвы на различные провокации и агрессивные выпады — беспрецедентно жестко.
В тот же день Минобороны РФ обнародовало свою позицию. Больше никаких сюсюканий, заигрываний и проч. С 19 июня разрываются всяческие отношения со Штатами в плане взаимодействий по сирийскому вопросу, что были обозначены и утверждены двусторонним меморандумом о предотвращении инцидентов и обеспечении безопасности полетов авиации в ходе операций в Сирии.
«Уничтожение самолета сирийских ВВС американской авиацией в воздушном пространстве Сирии — циничное нарушение суверенитета страны», — звучит в официальном сообщении Минобороны. И вообще, военное ведомство склонно рассматривать «неоднократные боевые действия авиации США под прикрытием борьбы с терроризмом против законных вооруженных сил государства — члена ООН» в качестве «грубейшего нарушения международного права и фактически военной агрессии». Очень серьезное обвинение. Под стать действиям США.
Но, понятное дело, сбитый истребитель — это, скорее, следствие, чем причина. Корень проблемы в том, что перед тем, как перейти к активным действиям, Штаты должны были согласовать их с Россией. Тем более, что по данным российских военных, в этот судьбоносный момент в воздушном пространстве Сирии находилось несколько воздушно-космических самолетов РФ, но «командование коалиционных сил не использовало существующий канал связи между воздушными командованиями авиабазы Эль-Удейд (Катар) и авиабазы Хмеймим». Чего коалиция, разумеется, не признает и настаивает на том, что 18 июня не единожды выходила на связь с российскими военными по специальному каналу связи, доказавшему, по их мнению, свою эффективность. Видимо, все-таки не доказавшему.
Или здесь есть еще одно объяснение. Ставленники США решили, что согласовывать с Россией «такие мелочи» совсем не обязательно Зачем отвлекать от серьезных дел? Мы уж здесь сами: наведем пушечки на цель и — ба-бах! Эта версия, зная, как США решает подобные вопросы, чему было много подтверждений, кажется вполне убедительной. С одной стороны, Штаты утверждают свою позицию, что, мол, с нами шутки плохи, с другой — снимают с себя всякую ответственность. Как же: мы выходили на связь. Так что даже непонятно, чего это они так взбеленились. И вообще, все вопросы не к нам. Это Россию еще надо призвать к ответственности за лжесвидетельствование.
И здесь мы напрямую переходим к другой версии событий: что это именно мы спровоцировали эту взрывоопасную ситуацию. Причин может быть несколько. Во-первых, сначала дали согласие, а потом опомнились. Во-вторых, дали согласие, чтобы постфактум раздуть конфликт. Но вот зачем?
России война не нужна. Путин постоянно твердит о желании сотрудничать с Америкой. И если присмотреться, Россия избегает слишком уж решительных действий во внешней политике. Взять хоть ту же Украину или Донбасс. Половинчатость в каждом решении, в каждом действии. Или стремление к мирному урегулированию. Это — с какой стороны посмотреть. На факт остается фактом: Россия к «огню» прибегает очень редко и неохотно. И что подвигло ее на столь крутую интригу сейчас? Перспектива открытой
войны со Штатами? Это видится чистым безумием. Поэтому — остановимся на версии, что никакого выхода на связь не было и в помине.
Штаты, видимо, думали, что и эта провокация сойдет им с рук. Все закончится тем, что Минобороны ограничится требованием проведения «тщательного расследования с предоставлением его результатов и принятых мер». А тут можно и помудрить, и потянуть, и навернуть чего-нибудь такого, чтобы вывернуться в лучшем виде. Еще попутно вскрыть какую-нибудь язву на теле политического противника. И в каком-то роде они оказались правы: Минобороны РФ действительно потребовало провести расследование. Но вот только этим дело не исчерпалось.
За ним последовало предупреждение: «В районах выполнения боевых задач российской авиацией в небе Сирии любые воздушные объекты, включая самолеты и беспилотные аппараты международной коалиции, обнаруженные западнее реки Евфрат, будут приниматься на сопровождение российскими наземными и воздушными средствами ПВО в качестве воздушных целей». Можно сказать, что Кремль провел «красную линию», которую переходить крайне нежелательно. Если, конечно, не хотите известных последствий.
«Красная линия» — жесткий ответ на сбитый сирийский СУ-22. Но — абсолютно адекватный и правомерный. По сути, Кремль открыто заявил, что перейдет к военным действиям, если позиции России будут ущемляться. Не думается, что Штаты действительно ждали такой реакции. Скорей всего, они просчитывали и такой вариант, хотя и не верили в него. О справедливости такого предположения говорит, прежде всего, не пойми откуда всплывший план сближения с Россией, подготовленный главой Госдепа США Рексом Тиллерсоном. Хотя, конечно, может и просто совпадение. Спорить не станем.
Но в любом случае, Кремль ответил. Теперь — дело за Штатами. Будут строго соблюдать «красную линию» и поумерят пыл касательно своих претензий на мировое господство или мир вступит в эпоху Третьей мировой?
При подготовке статьи использованы материалы с сайта Коммерсант.ru
Источник: Ваши Новости
