«Гюльчатай, открой личико!» – просит адвокат Пакин
Мы уже сообщали об удивительном уголовном деле, которое рассматривается в Старорусском районном суде. Возбуждено оно было в отношении местного предпринимателя Владимира Никитина в октябре 2015 года по статье УК РФ, предусматривающей ответственность за сбыт наркотических и психотропных веществ (в этом случае – амфетамина). В августе 2016 года судья Оксана Литвин приговорила Никитина к 9 годам колонии строгого режима. В декабре 2016 года областной суд приговор отменил, а дело направил в Старую Руссу на новое разбирательство. Сейчас оно находится в производстве судьи Зинаиды Голубевой.
Чего-то особенного в приведённой выше хронологии дела нет. Уникальность его совсем в другом. Обычно, коль речь идёт о сбыте наркотиков, возбуждение уголовного дела базируется на трёх китах: видеозаписи акта купли-продажи, изъятии самого «вещества», изъятии купюр, полученных «наркодилером» от «агента».
Так вот, ничего этого в деле Никитина – нет!
И изымали «предъявляемое» ныне ему «вещество» не в октябре, а в январе 2015 года (то есть – за девять месяцев до возбуждения).
Как же удалось, так сказать, доказать причастность? Да никак, – считает адвокат Константин Пакин. Ничто, по сути, и по сей день не является доказательством виновности Никитина: ни показания оперуполномоченных Евгения Черникова и Алексея Соловьёва, которые «сопровождали» закупку, но при ней, естественно, не присутствовали; ни показания понятых, привлечённых к «мероприятию», когда те отбывали «сутки» в спецприёмнике. Почему именно показания этих товарищей нельзя отнести к «неопровержимым доказательствам» – об этом в предыдущей статье, повторяться не будем.
Джокером стороны обвинения были показания «засекреченного свидетеля» (некоего гражданина «Х»), который якобы сам, по доброй воле, явился в полицию, чтобы «сдать» Никитина (при этом поставил условие анонимности), и точно так же, по доброй воле, принял участие в ОРМ «проверочная закупка». Но во время первого рассмотрения дела произошла нештатная ситуация. Доставленный в суд уже из мест лишения свободы, он стал отрицать всё: и обращение в полицию, и участие в «проверочной закупке».
Как же так? А – так. Но и этот «отказ» судью Литвин ничуть не смутил. Она, как я уже говорил, приговорила Никитина к 9 годам колонии. А вот коллегия областного суда была явно смущена тем приговором на тех доказательствах.
Дело вернулось в Старую Руссу, а Никитин отпущен из тюрьмы под домашний арест.
По сравнению с первым судебным процессом (под председательством Оксаны Литвин) второй (под председательством Зинаиды Голубевой) имеет одно суть важное отличие: теперь доставленный в суд всё так же из мест лишения свободы (за что «сидит», никому не ведомо) таинственный гражданин «Х» уже «показывает обо всём» с точностью до наоборот: и в полицию обращался, и в «мероприятии» участвовал, и амфетамин у Никитина – покупал.
Чем объясняет «смену настроения»? На мой личный взгляд, полной несуразицей: он-де понял, что адвокат Пакин «признаёт» в нём совсем другого человека, не того, кем является на самом деле. А потому более ничего и никого не боится и «честно показывает об обстоятельствах».
Каких именно? Первую часть показаний (как явился в полицию и как согласился) можно оставить за скобками: ничего интересного там нет. А со второй частью гораздо любопытнее… В общем, как «показывал» на втором судебном процессе гражданин «Х», когда был доставлен полицейскими к станции техобслуживания Никитина (там, по официальной версии, и произошла передача амфетамина), проник на станцию не через парадный, так сказать, вход, а через некую дыру в заборе, огораживающем довольно обширную территорию, на которой находится сама СТО.
Как это – как это – как это? – было уместно спросить, ибо допрошенные ранее полицейские утверждали, что сопровождали «чуть поодаль» гражданина «Х» до самых до ворот (то есть – до парадного входа). И проник он на территорию не через какие-то дыры, а как белый человек – именно через ворота.
Тут, однако, есть нюанс… На момент допроса гражданина «Х» было уже доподлинно известно, что ворота в вечернее время закрываются, к тому же территория оборудована камерами видеонаблюдения – а они не запечатлели образ «гражданина Х». С этим, считает адвокат Пакин, вероятно, и связана смена вектора. Нужно было выходить из затруднительного положения.
Честно признаюсь, после того допроса «гражданина Х» мы вместе с адвокатом отправились к историческому забору. Так нет там «дыр» – правда это! Я, во всяком случае, их не нашёл, хоть и обошёл забор по периметру.
Тогда адвокат Пакин говорил, что намерен заявить ходатайство об «осмотре места происшествия». Но памятуя о том, что очень редко судьи отваживаются на такое мероприятие, в конце концов, пошёл другим путём: привлёк специалиста в области фотографии, который педантично, «кусок» за «куском», перефотографировал всё архитектурное сооружение в виде забора.
Сегодня адвокат просил приобщить снимки к материалам дела. Судья, сам видел, изучала их со всем тщанием. В приобщении – не отказала.
Но актуальным, с точки зрения адвоката, остаётся вопрос идентификации «гражданина Х», потому что на неформальном уровне, считает он, личность известна уже давно. Но в ответ на своё ходатайство услышал, что это чуть ли не государственная тайна.
Раскрывать её не будем и мы. Скажем лишь, что задолго до нынешнего судебного заседания, благодаря представленной полицией в областной суд стенограмме (не самой аудиозаписи, а лишь её стенограмме на бумажном носителе!), Никитин признал, что отражённый ею диалог (где речь идёт о приобретении чего-то, в беседе, кстати, не названного, а попутно – о проблеме, известной лишь собеседникам), состоявшийся, правда, в другое время и по другому поводу, он вёл с хорошо знакомым ему Филоновым (фамилия, разумеется, изменена), который когда-то у него работал, потом между ними был конфликт, а ныне тот человек находится как раз там, откуда привозят «гражданина Х», – в колонии.
Филонова (под его настоящей фамилией) тоже доставляли в суд в качестве свидетеля. И говорил он, что никогда наркотики у Никитина не покупал. Спрашивали: а не боится ли он Никитина? Не опасается ли за свою жизнь и здоровье?
Нет! – отвечал Филонов.
Тогда адвокат Пакин задал вопрос: «А не являетесь ли вы тем самым «засекреченным свидетелем»?».
Нет, – снова ответил Филонов.
Между тем, не скрывает адвокат Пакин, у него уже накоплена достаточная коллекция доказательств идентичности двух лиц. Во-первых, при составлении процессуальных документов оперативные сотрудники допустили явную оплошность. Когда брали объяснения и «засекреченного свидетеля», и Филонова, не предупредили, что почерк желательно изменить. Поэтому даже беглого взгляда на написание фразы: «Мною прочитано, с моих слов записано верно», – достаточно, чтобы сделать определённый вывод. Но адвокат Пакин, в рамках прав, дарованных ФЗ «Об адвокатуре», обратился ещё и к специалисту в области почерковедения, а тот дал заключение, что в обоих документах фраза написана одним лицом. Но ходатайство о приобщении этого заключения к материалам дела судьёй отвергнуто, равно и ходатайство о допросе специалиста. Почему? Да всё потому же: это может привести к раскрытию тайны «засекреченного свидетеля»!
Адвокат сделал запрос и в СИЗО Карелии, где был опрошен гражданин «Х». Ответили: к сотруднику полиции из Новгородской области выводили Филонова. И никого более.
Кроме того, ещё во время первого процесса и жена, и сын Никитина, и сам он, находившиеся в помещении суда, видели, как приводили в зал всё того же Филонова. А следом – возмущённый оперативник: что вы, мол, делаете, ведь это «засекреченный свидетель», его нужно вести не сюда, а в особую комнату.
И последнее. По ходатайству стороны защиты и во время второго судебного процесса был допрошен некто Сергей Шитиков, человек, который находится в СИЗО по обвинению, которое не имеет никакого отношения к «делу Никитина». Но, по его словам, располагает информацией о готовившемся в отношении Никитина преступлении. Кем именно? Шитиков утверждает: сотрудниками полиции.
Как пояснял в суде этот человек, когда он был на воле и «работал» в связке с одним из «оборотней от полиции», ныне привлекаемым к ответственности по тому же делу, что и сам Шитиков, он стал свидетелем телефонного разговора «оборотня» с коллегой, во время которого шёл предметный разговор об «обработке» Никитина. И понял, что в отношении этого человека готовилось преступление, связанное с «подбросом» наркотиков.
Это Шитиков говорил и на первом процессе, и на нынешнем. Но теперь обогатил показания очень неожиданной для всех информацией: сообщил, что во время доставки из Старорусского суда в СИЗО его везли вместе с тем Филоновым. И в ходе непринуждённой беседы тот рассказал, что его доставили для участия в процессе по делу Никитина в качестве засекреченного свидетеля. Но он фактически ничего и не говорил, за него «давал показания» оперативник, присутствовавший в комнате для засекреченных свидетелей.
С технической точки зрения, считает адвокат Пакин, с этим нет проблем: ведь судья, установив личность засекреченного свидетеля, удаляется из комнаты, а досмотр за засекреченным свидетелем из числа «сидельцев» осуществляет кто-то из представителей силовых структур. Речь же шла именно о том допросе гражданина «Х», когда он признавал обращение в полицию и участие в «проверочной закупке».
К сегодняшнему заседанию, кстати, адвокат заручился свидетельством ещё одного обитателя СИЗО, перевозимого в одном автозаке вместе с Шитиковым и Филоновым. Он тоже подтверждает, что тот разговор – был.
И – главное. Упаси Бог, конечно, раскрыть государственную тайну. Но если эта тайна давно уже имеет характер «секрета Полишинеля»? Мы далеки от мысли утверждать, что гражданин «Х» и Филонов – одно и то же. Удостовериться в этом можно только в том случае, если суд примет волевое решение. А пока всё сказанное имеет статус лишь предположений, ничуть не ценимых юридическим сообществом.
Адвокат ещё не оставил надежду добиться от суда положительного ответа в просьбе: «Гюльчатай, открой личико!». Вся приведённая выше информация есть в распоряжении не только стороннего наблюдателя, но и судьи Голубевой. Какое решение она примет, обязательно сообщим. Пока же, считает адвокат, на одной чаше весов свобода человека, на другой… Многое, скажем так, из того, что очень не хочется открывать перед общественностью.
…Всем на Руси известно, что кто-то кое-где у нас порой подбрасывает недругам наркотики. А если взять историю Никитина и хоть на минутку встать на его позицию, легко сделать вывод, что – дабы добиться результата – и этот технический манёвр может выглядеть как излишество.
Я не знаю, как всё происходило на самом деле. Но в порядке рассуждения, сугубо теоретического посыла… Допустим, есть у нас какой-нибудь нехороший, мстительный, алчный полицейский. И есть у него недруг, которого желательно «посадить». Так вот, я думаю, результата добиться совсем несложно: достаточно подыскать какого-нибудь гражданина «Y» (может, из числа друзей, может, из числа людей, зависимых от полиции, – а такие есть везде), объяснить задачу, припрятать пакетик с «дурью» где-нибудь в плавках, будучи уверенным, что никакой понятой из числа «административно-задержанных» не будет усердствовать при досмотре.
И всё! Вперёд! И не обязательно даже встречаться с «хлопаемым» товарищем, потому что даже видеозапись «мероприятия» – и ту не спросят! Доверие к полицейским – превыше всего! Но, право, сколько ж им уже вынесено обвинительных приговоров!
Есть, кстати, в этой истории и прочие любопытные моменты, но не обо всём же сразу!
Фото автора
На снимке. Адвокат Константин Пакин
Источник: Ваши Новости
