В защиту врачей
— Мама, кто эти люди?
— Это два высокомерных ублюдка,
которые спасли тебе жизнь.
Доктор Хаус
В разных регионах страны проходят информационные кампании против «врачей-вредителей», обеспокоенные граждане массово выплескивают в СМИ свое возмущение подлыми действиями «убийц в белых халатах» и требуют возмездия от государства, доблестные следователи возбуждают все новые и новые уголовные дела за «врачебные ошибки», а судьи штампуют приговоры, связанные с реальным тюремным заключением.
Нет, речь идет не о далеком 1953 годе, а о современности. Отзыв прокатного удостоверения у британской комедии «Смерть Сталина» по иронии судьбы совпал с новым «делом врачей», которое отражает глубочайший кризис нашего общества и может привести к коллапсу всей системы отечественного здравоохранения, которая на долгие годы застряла в переходе от архаичной, советской, условно-бесплатной медицины к медицине современной, высокопрофессиональной и, увы, полностью платной.
Замечу, что, по данным Следственного комитета России, число дел, связанных с врачебными ошибками, растет с каждым годом: если в 2012 году по результатам 2100 обращений граждан завели 311 уголовных дел, то в 2017 году число обращений в СК увеличилось до 6050, а количество дел — до 1791. В октябре 2017 года глава СК Александр Бастрыкин предложил ввести в Уголовный кодекс отдельную статью за «врачебные ошибки». 13 февраля прокуратура Новосибирска начала устраивать в поликлиниках города специальные пункты приема граждан «по вопросам охраны здоровья». 14 февраля стало известно, что в Хабаровске следователи обзванивают родственников умерших пациентов и просят писать жалобы на врачей кардиологического центра и так далее. И хотя сам Следственный комитет, по слухам, вот-вот расформируют, остановить развязанный в отношении медиков террор будет уже не так-то просто.
«Охота на врачебное сообщество», «Дело врачей-убийц 2.0» – с такими заголовками теперь едва ли не каждый день выходят материалы в федеральных СМИ. Спусковым крючком массовой антиврачебной истерии стало дело московского гематолога Елены Мисюриной, приговоренной 22 января 2018 года Черемушкинским районным судом Москвы к двум годам лишения свободы по статье «Оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности, повлёкших смерть».
История Мисюриной расколола общественность на два лагеря. Одни указывали на то, что пациент, в смерти которого ее обвинили, умер в другой клинике через несколько дней, что его вскрытие было проведено с нарушениями правил, что у него был целый букет тяжелейших заболеваний, что суд почему-то отказался принимать во внимание показания экспертов со стороны защиты. Хотя среди них был, к примеру, выдающийся гематолог, академик РАН и бывший министр здравоохранения РФ Андрей Воробьев. Другие стали вспоминать случаи из личной жизни и жаловаться на «врачебную мафию» - мол моих маму/отца/брата/мужа/жену «врачи убили», так пусть же хоть кто-то из них понесет за это наказание – все они одним миром мазаны.
Поразительно тут многое. И перенос ответственности за здоровье человека с него самого на врачей (можно подумать, врачи «убивают» мирных граждан, подкарауливая их в подворотнях и нападая из-за спины), и обвинение всего медицинского сообщества на основании частных случаев хамства, халатности, непрофессионализма, равнодушия, и желание увидеть показательные расправы над кем-то из врачей (неважно над кем именно, главное - почувствовать в страданиях случайной жертвы вкус отмщения). Конечно, в таком потребительском отношении отчасти повинно государство, которое считает врачей своего рода чиновниками-бумагомарателями, оказывающими населению услуги определенного профиля, и насаждает мнение, что если «своевременно» обратиться к врачам, то дальше уже вся ответственность за состояние пациента лежит целиком на них.
Между тем организм человека устроен крайне сложно и изучен совершенно недостаточно – никто никогда не знает, как поведет себя организм конкретного человека в той или иной стрессовой ситуации, сопряженной с травмой, одной или несколькими болезнями. По словам декана факультета фундаментальной медицины МГУ, академика РАН Всеволода Ткачука, «в современной медицине всего около 20% болезней изучено досконально». К тому же человек в течение жизни серьезным образом меняется, возбудители болезней также мутируют, а любое врачебное вмешательство несет риск ухудшения состояния пациента.
В интервью журналисту и члену ОНК по Москве Когершын Сагиевой врач Елена Мисюрина рассказала следующее: «Следователь прямо глядя в глаза мне говорил «Вас осудят, что бы вы ни делали». Три года условно просил прокурор, и еще на три года отстранение от практики, но судья сказала — реальный срок. При этом мотив — умышленное деяние — так и не был доказан. Мы искали правду в Следственном комитете Москвы, в прокуратуре Москвы, никто не встал на защиту. Машина работает. Мне интересно, как эти люди спят по ночам. Ведь у них есть дети. Врачей уже загнали окончательно, врач всем должен, но он сам никак не защищен. Ведь любая манипуляция влияет на состояние пациента, это всегда риск — тогда вообще лучше ничего не делать, не оперировать. Мы должны улыбаться, заполнять тонну бумаг, а прав никаких нет, даже права на защиту. Я серьезно думаю, буду ли заниматься медициной в дальнейшем».
Об этом же говорилось и в заявлении Межрегионального профсоюза работников здравоохранения «Действие» от 26 января 2018 года: «Мы считаем крайне опасной тенденцией последнего времени рост массовых обвинений медработников во врачебных ошибках, в нанесении вреда пациентам. Мы понимаем, что в значительной степени это является реакцией общества на непростую ситуацию в российском здравоохранении, наличие многих нерешенных проблем с доступностью и качеством оказания медицинской помощи. Но убеждены, что, чем больше будет надуманных уголовных дел, штрафных и прочих санкций против медицинских работников, тем в большей степени пострадают сами пациенты. Запуганный, боящийся вступить в бой за здоровье и жизнь пациента врач — это удар по здравоохранению».
Ситуация, при которой медицинские работники (а это не только врачи, но и фельдшеры, медсестры) за прямое исполнение своих профессиональных обязанностей в любой момент могут оказаться на скамье подсудимых по малейшей жалобе в правоохранительные органы, приведет не к улучшению качества оказываемых услуг, а к чисто формальному выполнению необходимых процедур по самому минимуму. Ведь даже если разбирательство закончится оправданием медработника, оно само по себе способно парализовать его деятельность надолго.
Великий Новгород также не остался в стороне от общероссийского тренда на борьбу с «недобросовестными врачами». На прошлой неделе многие региональные СМИ всколыхнула новость о 7-летней девочке, скончавшейся спустя несколько дней после операции на ноге, проведенной в травматолого-ортопедическом отделении областной детской клинической больницы (инцидент произошел еще в ноябре 2017 года, но большую огласку получил лишь в феврале). Следственным отделом СУ СКР по Новгородской области было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей».
Горе семьи, в которую пришла беда, по-человечески понять можно, однако, призыв отца умершего ребенка, размещенный в одном из популярных сетевых сообществ, собирать все возможные данные об ошибках врачей, работающих в ОДКБ, спровоцировал беспрецедентную травлю новгородских медработников в соцсетях. Итог закономерен: 20 февраля СМИ сообщили, что сразу семеро сотрудников Новгородской детской областной больницы написали заявления об увольнении, причем все они не имели никакого отношения к операции или последующему лечению погибшего ребенка – причиной стала невыносимая атмосфера сетевой травли, общественного недоверия и бурной активности правоохранительных органов.
К сожалению, надо признать, что абсолютное большинство медработников давно находится между молотом (пациентами, недовольными качеством оказываемых услуг в целом и жалующимися из-за этого во все возможные инстанции) и наковальней (чиновниками, требующими все больше отчетности и регламентирующими каждый шаг специалиста). Недаром родилась печальная шутка о том, что российская больница сейчас – это место, где назойливые пациенты мешают врачам работать с документацией. Понятно, что при таком формальном подходе для медработника гораздо безопаснее дать пациенту умереть, чем самому оказаться нарушителем предписанных правил.
В качестве примера приведу историю из ноябрьской публикации журнала The Insider «Делай добро и беги. 10 случаев, когда государство наказало за хорошие дела» - о том как в Омской области медсестру оштрафовали за то, что она спасла пациента. «Житель села Кутырлы пожаловался на плохое самочувствие. Прибывшая по вызову медсестра настояла на немедленной госпитализации мужчины. Поскольку единственная в деревне машина скорой помощи находилась в неисправном состоянии, медсестре пришлось воспользоваться услугами частного перевозчика за счет семьи больного. За транспортировку мужчины в больницу родные заплатили 500 рублей. В больнице у мужчины обнаружили желудочное кровотечение, и только благодаря своевременному оказанию помощи он остался жив. В региональном Минздраве заявили, что медсестра нарушила алгоритм оказания медпомощи, и привлекли ее к дисциплинарной ответственности. По словам самой медсестры, скорую помощь пришлось бы ждать 30−40 минут, а мужчина мог не дождаться госпитализации. Деньги семье больного вернули».
Таких случаев, когда медработник стоит перед внутренним моральным выбором – нарушить тот или иной алгоритм или нет - на самом деле, бывает немало в практике любого опытного специалиста с многолетним трудовым стажем, но далеко не все, как омская медсестра, выбирают нарушение алгоритма ради спасения чьей-то жизни или облегчения страданий. Про чудовищную бюрократизацию с выписыванием рецептов на обезболивающие медикаменты можно говорить отдельно. В популярнейшем сериале «Доктор Хаус» о гениальном враче-диагносте хорошо показано, что зачастую спасение человека – это как раз действие в обход инструкции.
Но Россия не Америка, и у нас положение усугубляется общими низким доходами граждан и перегруженностью врачей. Многие из них работают на две ставки, чтобы хоть как-то выжить, дежурят 1,5 суток подряд и даже более (хотя это и запрещено Трудовым кодексом), не имеют достаточно времени для полноценного отдыха и реального, а не имитационного повышения квалификации. Они постоянно боятся лишиться даже такой работы и время от времени подвергаются обману со стороны начальства, манипулирующего с зарплатными выплатами и пытающегося всеми правдами и неправдами сэкономить на своих сотрудниках.
Известный социолог, профессор Высшей школы экономики Симон Кордонский в одном из своих недавних выступлений отметил, что сейчас «идет ликвидация сословия бюджетников, через «перевод на контракт», при этом сословные привилегии уходят в никуда. Например, с этого года на контракт переходят работники высшего образования, из бюджетников они превращаются в рабочих по найму. То же самое происходит с врачами. Бюджетники исчезают, теряют официальные льготы… Реальная зарплата врачей, работающих внизу, если не учитывать дополнительные доходы, понижается».
Конечно, нельзя все сводить к зарплате, но дипломированные специалисты, от которых во многом зависит здоровье и жизнь других людей, не могут получать зарплату ниже, чем таксист или продавец в продуктовом магазине. К тому же их собственная жизнь часто сопряжена с риском неадекватного поведения пациентов. Напомню, что всего год назад весь Рунет бурно обсуждал нападение пьяного новгородца, доставленного в больницу из кафе, где он получил рваную рану лица, на женщин-врачей, пытавшихся оказать ему помощь. О многих подобных случаях агрессии могли бы рассказать и сотрудники новгородской скорой помощи, которая также переживает не лучшие времена.
В заключение, я хотел бы заметить, что отнюдь не оправдываю тех врачей, которые своими неумелыми действиями наносят ущерб жизни и здоровью пациентов. Однако с каждым таким случаем надо разбираться отдельно, с привлечением независимых экспертов. Я сам не врач, а обычный гражданин, который волею судьбы может обратиться за помощью в больницу в любой момент. Но именно поэтому я и считаю, что врачей надо всячески защищать от огульных обвинений и беречь от излишнего давления, иначе кто, кроме них, нам поможет в трудный момент? Колдуны и знахари? Целители-экстрасенсы? Священники?
Как справедливо заявила известная правозащитница Ольга Романова: «Конечно, мы сталкиваемся каждый день и с невнимательностью врачей, и с хамством, и с недостатком лекарств и койко-мест, и так далее. Но надо же разделять эти вещи. То, что не хватает лекарств, коек, машин скорой помощи, – это не от равнодушия, это от бедности… Есть много случаев, когда человека невозможно спасти только потому, что к нему не может приехать скорая помощь: нет моста через реку, нет бензина, нет водителя, нет ставки... Это не изменить ни посадками, ни обращениями в прокуратуру. Этим надо заниматься на уровне министерства, бюджета и политической воли власти, чтобы она деньги из одного кармана все-таки переложила в другой и перестала бы отщипывать от медицины, образования и культуры. Другое дело, когда мы действительно сталкиваемся с врачебной халатностью. Здесь, конечно, нужны прокуратура и суд. Но я призываю к тому же, к чему призываю в других сложных делах, например, в экономике. [Получается, что] наши врачи плохо образованы, наши учителя плохо образованы, наши предприниматели и экономисты плохо образованы, а вот следователи образованы хорошо, и поэтому они во всем разбираются…»
И здесь будет уместно задать согражданам такой вопрос: кому вы в нынешних условиях и при существующих в нашем отечестве проблемах доверяете все же больше: врачу или следователю? Больнице или судебной системе? Не спешите быстро ответить на этот вопрос – подумайте!
Источник: 53 новости
