Дмитрий Иванов (Бардымский). «Рок над Северной Пальмирой». Музыковед Владимир Фейертаг
«53 новости» продолжают публиковать книгу известного новгородского музыканта Дмитрия Иванова (Бардымского) «Рок над Северной Пальмирой. Интервью, лирические отступления». Предыдущие главы вы можете прочитать по этой ссылке.
Сегодня мы предалагаем вашему вниманию интервью с Владимиром Фейертагом. Эта беседа состоялась в 2012 году.
Народный университет музыкальных искусств (НУМИ), о котором шла речь в предыдущей главе, в какой-то период времени стал в Ленинграде едва ли не единственным местом, где можно было обучаться игре на музыкальных инструментах с уклоном в эстраду, скорее в джаз.
Преподавательский состав состоял из профессиональных музыкантов. Программа обучения была примерно такая же, как в музыкальном училище. Помимо обязательного предмета «Музыкальная литература» в программу была введена «История джаза», предмет, который преподавал Владимир Борисович Фейертаг.
Для тех, кому посчастливилось заниматься у Владимира Борисовича, несмотря на то, какой бы специализацией они не занимались, «История джаза» стала одним из любимых предметов. Дело было не только в джазе, но и в личности самого педагога. Он мог выстроить занятие так, что это было просто интересно, это было увлекательно. И даже те учащиеся, которые в курилке говорили: «Зачем нам этот джаз, нам нужна информация о роке», любили его лекции. Кстати, в процессе занятий часто выяснялось, что и о роке он тоже кое-что знает.
Владимир Борисович каждый раз приносил с собой много музыки, записанной на бобинах. Он обладал (и обладает) удивительным даром рассказчика, неподражаемым чувством юмора. И, если в плане каких-то оригинальных музыкальных идей мы, может быть, пока что отстаём, то очень может быть, что у них там, на Западе, нет таких замечательных музыковедов, как Владимир Борисович. Помимо учебных занятий, Владимир Фейертаг принимает участие в организации джазовых фестивалей, выступает с лекциями о джазе. Кто-то однажды даже сказал о том, что его вступительное слово перед началом концерта, порой бывает не менее интересно, чем сам концерт.
Владимир Борисович Фейертаг — автор многих печатных работ, посвящённых джазу, в том числе таких монументальных, как энциклопедический справочник «Джаз», объёмом около 700 страниц и краткий энциклопедический «Джаз в России», объёмом более 500 страниц.
Дмитрий Иванов (Бардымский, дальше Д. И.): Скажите, Владимир Борисович, когда в советских музыкальных училищах стали обучать искусству эстрады, джазу профессионально на дневном отделении?
Владимир Фейертаг (дальше В.Ф.): Это началось в середине 70-х годов, и инициатором всего этого выступил композитор Юрий Саульский. Он создал для этого методический кабинет при министерстве культуры, в который вошёл и я. Мы встречались, проводили семинары, разрабатывали учебную программу, писали учебники. Это всё было его идеей. В Москве первым учебным заведением, где преподавали джаз, был музыкально-педагогический колледж имени Гнесиных. В Ленинграде это было музыкальное училище при консерватории, потом они переехали в музыкальное училище имени Мусоргского. После этого эстрадные отделения открылись в Екатеринбурге, Новосибирске, Ростове, Самаре и т. д.
Вообще, что касается музыки, у меня сложилось твёрдое убеждение: среднего специального образования вполне достаточно для того, чтобы быть квалифицированным педагогом и музыкантом. Потому что высшее образование — это уже высшие сферы, беседы с профессором о том, что Бетховен имел в виду, что он не имел в виду. Это уже отшлифовка. А до этого люди уже получают семь лет музыкальной школы и четыре года училища. Этого вполне достаточно. Профессия готова. Не хватает только диплома о высшем образовании. К тому же, согласитесь со мной, мы живём с вами в такое время, когда искусство демократизировалось, и сегодня достаточно любительского уровня для того, чтобы представить какое-то искусство. Необязательно для этого ездить в Милан, петь в Ла Скала. Можно спокойно петь и здесь. Можно найти ту нишу, в которой твоего маленького диапазона голоса и твоего маленького образования будет достаточно, что бы найти что-то для себя и работать.
Д. И.: Но ведь занятия с мастерами тоже что-то дают?
В.Ф.: Конечно. Но мастера — это отдельные люди, это единицы, а в основном, всё же нужен, так называемый, средний музыкальный класс. Без этой середины не было бы выдающихся людей.
Д. И.: Скажите, пик популярности джаза во всём мире и в нашей стране совпали по времени?
В.Ф.: Ну, мы ведь вторичны в этом искусстве. И всё, что есть там, мы тоже пытаемся сделать. Кто-то пытается сделать что-то своё, поняв, что за принципы в джазе. Имеет это успех или нет — дело спорное. Ведь надо утвердить то, что ты делаешь. А как это утвердить? Либо тебя кто-то представляет по телевидению, и ты становишься известным, либо ты записываешь диск и его продаёшь.
Д. И.: Сейчас это можно сделать ещё и благодаря интернету.
В. Ф.: Да, пожалуйста, в интернете сейчас полно плохой музыки.
Д. И.: Насколько правдивы слухи, ходившие в Питере в начале 70-х годов о том, что в НУМИ какое-то время занимался Джеймс Панков, который затем, якобы, сбежал в США и, впоследствии, выступал с группой «Чикаго»?
В.Ф.: Нет, Джеймс Панков никогда не был в России. Мы знаем тех, кто был здесь, а потом там оказался. Мы пытаемся этот процесс отслеживать.
Д. И.: Вы специализируетесь на джазе. Почему вы выбрали именно джаз? Имеет ли он, по вашему мнению, какие-то преимущества перед другими видами искусства?
В.Ф.: Нет, джаз не имеет никаких преимуществ. Просто я из тех людей, у которых с детства была склонность к игре на слух и желание импровизировать. Это природа даёт или не даёт. Музыканта можно научить и он будет блестяще играть на своём инструменте, но без нот не сможет играть. А есть люди, которые на слух хорошо играют. Когда в начале прошлого века было немое кино, в кинотеатрах были тапёры, которые сидели в зале и играли, мгновенно реагируя на то, что происходит на экране. Кто работал тапёром? Шостакович, Соловьёв-Седой. Они умели импровизировать: видят драка — значит такая музыка, затем — любовь, ну, значит другая музыка.
Для тех, кто не умел импровизировать, в кинотеатрах имелась подборка с нотами классических произведений Шопена, Баха и т. д. Листаешь её, про любовь, значит прелюдия и т. д. Всё это, конечно, очень забавно, но всегда были востребованы люди, которые играют на слух. Это ресторанный быт. Это умение сыграть песню на заказ. Без нот. Это не дано всем. Многие музыканты симфонического оркестра не могут этого сделать, хотя уже лет двадцать играют на виолончели.
Я с детства подбирал на слух. Ещё ребёнком в годы войны, в эвакуации, много выступал в госпиталях. И всем это нравилось. Я никогда не получил ни одну грамоту за исполнение Бетховена или Баха, а вот за те песни военных лет, которые я исполнял, публика была мне благодарна. Меня увлекла лёгкая музыка, и я стал этим заниматься. Я стал слушать джаз, и так получилось, что у меня возник интерес к джазу.
Когда я учился на филологическом факультете университета, у меня был оркестр. Мы играли на вечерах. Уже потом, после университета, я понял, что мне не хватает музыкального образования. Я поступил в музыкальное училище и закончил его.
Д. И.: В какие годы всё это происходило?
В. Ф.: С 1954 года, когда Сталин умер, стали разрешать танцевальные вечера. Все хотели танцевать под джаз. Запрета на джаз уже не было. Рок-н-ролл до нас тогда ещё не дошёл. Двойная мораль была свойственна нашей стране всегда. Джаз всегда ругали за то, что это буржуазное искусство. Пытались внедрить танцы не западные: мазурки, полонезы. На официальных танцплощадках были такие танцы. Но на закрытых вечерах обычно звучали американские фокстроты. Вообще официально джаз у нас в стране никогда не был запрещён. И, если кого-то расстреляли или посадили, то это в основном по доносам за анекдоты, за спекуляцию (трость американскую для саксофона приобрёл — тюрьма).
Д. И.: Как вы считаете, джаз в настоящее время это элитарное искусство, или он как-то развивается?
В. Ф.: Во всяком искусстве, даже в классической музыке, есть элитарная музыка, допустим, квартеты Шостаковича. И есть «Кармен» или «Щелкунчик» Чайковского — музыка популярная. Также и в джазе. Есть музыка сложная, элитная, а есть популярная. Также и в живописи: есть реалистическая живопись, есть искусство авангардистов. Разумеется, элитарного меньше всегда. Но, слава Богу, сейчас такое время, что можно удовлетворять запросы меньшинства. Кто-то интересуется, пожалуйста, платите деньги и смотрите эту живопись или слушайте эту музыку. Человек тридцать набирается. Если вас это устраивает, пожалуйста.
Продолжение следует.
Иллюстрации: Википедия (Владимир Фейертаг на ежегодном джазовом фестивале «Петроджаз» в Санкт-Петербурге); работы американского художника Кита Маллетта.
Источник: 53 новости
