«Собачье сердце» Новгородского театра драмы: что такое «быть человеком»?
7 апреля 2025 год, 15:13 - Общество
На сцене Филармонии Новгородский академический театр драмы имени Ф.М. Достоевского представил премьеру «Собачье сердце» по мотивам повести Михаила Булгакова. Режиссёр Игорь Лебедев полностью отошёл от заслуг советской экранизации 1988 года. По его словам, в своей инсценировке он точно читает текст писателя. Профессор Филипп Филиппович Преображенский, сыгранный Павлом Рудаковым, здесь — воплощение высокой интеллигенции, которая в малом количестве осталась после революции 1917 года. Конечно же, по ходу спектакля он меняется. До поворотной сцены, операции, он спокоен, расчётлив, занимается своим любимым делом — медициной — и счастливо проводит время. Показательный эпизод с тем, как трое сотрудников жилтоварищества во главе со Швондером (Юрий Ковалёв) приходят домой к профессору и просят его добровольно отказаться от двух своих комнат. Тогда счастливая жизнь профессора впервые оказывается омрачена. Крик влиятельного лица по телефону на Швондера в защиту Преображенского настолько сильный, что тот даже не способен удержать трубку у своего уха. В своём мире профессор не досягаем. Но, столкнувшись с результатами своих идей, герой оказывается беззащитным. Павел Рудаков показывает Филиппа Филипповича поражённым результатом своего лабораторного эксперимента и попросту слабым. Он заложник своих убеждений — не может убить Шарикова из-за принципиального мнения: «насилием ничего не добьёшься», «террором ничего поделать нельзя». И при этом жить с таким существом невозможно из-за его аморального поведения. В итоге, после доноса, он принимает решение провести обратную операцию по возвращению Шарикова в его собачью форму. И делает это силой — режиссёр показывает, как профессор и Борменталь (Пётр Ковальский) заманивают Шарикова в комнату, отвлекают, и помощник Преображенского усыпляет его. Шарикова режиссёр визуально разделил на двух персонажей — собаку (Артём Символоков) и Клима Чугункина (Андрей Андреев). С Климом зрители знакомятся ещё в прологе. Он спокойно сидит в углу перед закрытым занавесом и пьёт из горла бутылки, при этом перебирая чётки пальцами. Этот жест потом непроизвольно будет повторять Шариков —знак того, что личность Чугункина проявляется в Шарике. Собака же, как отметил Игорь Лебедев в интервью «53 новостям», единственный положительный персонаж в постановке. Сочувствие к Шарику выражается не только в том, что он — жертва обстоятельств: в холоде и голоде жил до встречи с профессором, который затем его искромсал и превратил в человека. После операции Шарик воплощает добрую, «светлую» сторону нового существа. Ему стыдно за поступки злой стороны личности — Чугункина, он постоянно не слышно для остальных извиняется, потупив взгляд. Но хоть я и согласен с тем, что собака — полностью положительный герой, при этом никак не могу назвать негативными героями Зинаиду (Александра Зинкова) и Дарью Петровну Иванову (Юлия Фролова). Зинаида, будучи просто прислугой, подвергается нападкам Шарикова, а Дарья Петровна заступается за неё. Чем больше человеческая сторона берёт верх в Шарикове, тем ужаснее становятся его поступки. Нецензурная брань, нежелание ходить в одежде, требование прописки в квартире профессора. Кульминации «грехопадения» Шариков достигает, когда пытается изнасиловать Зинаиду. Сцену режиссёр строит очень натуралистично — субличность Клима Чугункина кидается на Зину, бросает её сначала на стол, затем на пол. Но проснувшаяся Дарья Петровна останавливает насильника. Как замечает Филипп Филиппович, на эти поступки толкает не собачье сердце Шарикова, а его человеческая сторона. При помощи Швондера Шариков устраивается в отлов бездомных котов. И зубами уничтожает животных самым кровожадным способом. Он появляется со шкуркой, зажатой окровавленным ртом, заставляет шкаф профессора своим уловом. Это вызывает одновременно и ужас, и восторг от жестокости. Редко увидишь настолько тяжёлые эпизоды в новгородских театрах. Пластику Артёму Символокову и Андрею Андрееву поставил хореограф Андрей Адамовский. Характерные движения собаки: перекаты с одного бока на другой, вставание «на носочки», виляние хвостом у Артёма Символокова ироничны, но вызывают симпатию. Сцену операции режиссёр также решает как пластический этюд. Шарик и Клим Чугункин изображают в разных вариациях «витрувианского человека» Леонардо да Винчи. Рисунок итальянского художника символизирует внутреннюю симметрию человека. Так и профессор хотел омолодить пациента, сделать его более совершенным — как искусство Леонардо Да Винчи. Мы наблюдаем за красивым скрещиванием двух организмов, которое затем выльется в совсем обратное явление: никакой эстетики и симметрии в душе Шарикова не будет. Сценография Ивана Мальгина — это «мир Преображенского», который открывает для себя Шарик, когда только попадает в квартиру к профессору. На первом плане создатели показали конструкцию, напоминающую стол: верхняя часть — это крутящаяся круглая деревянная пластина, которая держится на стеклянном основании. Крупный объект используется как обеденный и операционный стол, а затем становится клеткой для Шарика внутри существа. Когда Клим Чугункин полностью обосновывается в новом для себя теле, он запирает свою собачью субличность в стеклянной постройке, показывая этим окончательную победу тёмной стороны Шарикова над светлой. Чуть глубже на сцене стоят шесть шкафов. Изначально их отделения закрыты. Но пока Шарик изучает квартиру профессора, всё больше узнает нового, видит для себя необычного, полки открываются. Он видит секции хаотично с абсолютно различными вещами — блюда, посуда, бюст Ленина, чучело совы, кости животных и многое другое. Именно через хаос открывается мир собаке потому, что встреча с профессором слишком внезапная для бездомного существа. Это изначально умная собака, которая даже умела читать, и она привыкла делать открытия. А в комнатах Преображенского подобные открытия — на каждом шагу. В финале спектакля, после повторной операции над собакой, все эти вещи стремительно сносят герои-обитатели квартиры. Этим режиссёр символизирует зацикленность «мира Преображенского» — он убирает старое, чтобы расчистить место под новые эксперименты, опыты над живыми существами. Музыкальное сопровождение — это электронные мелодии с небольшими вкраплениями советских мотивов песен. Так, звучит цирковой марш Исаака Дунаевского — мелодия, которая символизирует безумие, хаос; настоящую драму, переплетённую с комедией. Кроме того, одна композиция отсылает к тексту Михаила Булгакова. В его «Собачьем сердце» часто можно увидеть упоминание оперы «Аиды» Джузеппе Верди. Для вступления и финала Игорь Лебедев взял отрывки из «Реквиема» этого же композитора. Это показывает, насколько режиссёр внимателен к деталям, ведь подобные отсылки формируют «второй уровень» постановки. Проблематика постановки и текста Михаила Булгакова — это определение «кто такой человек» и отношение к живым существам. Филипп Филиппович в своей квартире, в своём «мире» — символ всевластного интеллигента, которого не сдвинуть с места никакими документами. Он самостоятельно определяет кому жить, а кому умереть. Его эксперимент порождает абсолютное безликое зло. Существо, которое довольно чётко демонстрирует границу между животным и человеком. Вторая важная проблема спектакля — это изживание русской интеллигенции из советского общества. Преображенский ненавидит пролетариат, он живёт в своё удовольствие, как это делал и во времена Российской империи. Это приводит в ярость сторонников новой политической системы — Швондера и его двух коллег (Вячеслав Кормильцев и Юлия Фролова). В «мире Преображенского» с его связями они бессильны. Но силу обретает Шариков, который насилием, грубостью и изворотливостью доводит Филиппа Филипповича до крайних мер.
Последнее, что видит зритель — это одинокого Шарика после повторной операции на мозге. Он ходит кругами и повторяет одну фразу. Умная и добрая собака осталась инвалидом. «Собачье сердце» Новгородского академического театра драмы — это жёсткая постановка, которая задаёт вопросы о том, что такое быть человеком. Гениальный текст Михаила Булгакова режиссёр инсценирует так, что в нём практически не остаётся юмора. Акцент на насилии, обмане, грубости, низостях создаёт уникальный спектакль. В наделённой деталями декорации разыгрывается крайне поучительная история о том, что человек — звучит гордо, но этому ещё нужно соответствовать. И каким не надо быть человеком. Фото: Сергей Гриднев.
Источник: 53 новости
